Черпак похлёбки и кусок чёрного хлеба

21 февраля 2020
Автор: Татьяна Козарь

– Мне 10 лет было, когда война закончилась. Как только с нашей стороны немцев выгнали, осенью 1944-го мы смогли впервые сесть за парты. В мае 1945-го я оканчивала только первый класс. Помню, как нам велели принести чашку и ложку, – рассказывает Валентина Атрошкина. – Во дворе школы организовали полевую кухню. Вокруг цвели сады. А на столах – пшенная похлебка, сваренная на воде, и по целому куску хлеба каждому. Бедные, немытые и голодные, мы хорошо понимали, что значило слово «Победа». Еще как!

Валентина Ивановна Атрошкина родилась в 1935 году на Украине. В 1941-м ее отец Иван Владимирович Дьяченко из глухой Краматоровки Донецкой области перевез семью в Алчевск Луганской (тогда Ворошиловградской) области. Там он работал плотником в шахте. Построил собственный дом. Добротная получилась хата. На две половины. Оставалось полы постелить. Доски уже напиленные были. Но счастливые новоселы и так поспешили занять ее. В одной половине расположились родители отца – дед с бабкой – и их младший сын. В другой – жена Ивана с тремя детьми. Но начатое дело он так и не завершил. В конце июня 1941 года Иван Дьяченко ушел на фронт и не вернулся.

Когда отец постучит в окно…

«Мы всё равно его ждали. И после войны тоже. Всю жизнь. Пока были маленькими, у нас с братом и сестрой даже очередь была организована, кому из нас дверь открывать, когда кто-то стучит – а вдруг отец! – утирая горькие слезы, вспоминает сегодня Валентина Ивановна. – «Пропал без вести» – вот и весь ответ на все наши запросы. А четыре года назад наша невестка нашла о нем информацию в интернете. В 1943 году погиб в ходе обороны Севастополя. Представьте только, мы там были у родственников много лет назад и не знали, что в той земле отец родной лежит».

Ежегодно в Севастополе происходит перезахоронение обнаруженных останков солдат, погибших при обороне города. Благодаря поисковикам с полей сражений «возвращаются» сотни и сотни воинов. К сожалению, многие из защитников и освободителей так и остаются безымянными. Опознать удается лишь очень немногих. А вот отца Валентины Атрошкиной – удалось.

«Отправляясь на фронт, отец очень просил маму беречь детей и его родителей, – говорит Валентина Ивановна. – Я хорошо помню, каким добрым был он, как нежно относился к ней. И она выполнила его просьбу. Бабушка с дедушкой были с нами до конца своих дней».

Рано стали взрослыми

Вскоре новую хату Ивана Дьяченко заняли немцы. Организовали в ней свой штаб. Старики, женщины и дети ютились по сараям. Захватчики отобрали у них скот, продовольствие. Кровь для раненых фрицев брали у деревенской ребятни, некоторым детям после таких «процедур» становилось совсем дурно, а кто-то в себя так и не приходил.  Поэтому детей прятали в погребах. Там же местные жители укрывались от регулярных бомбежек. 

«У фрицев носки шелковые, а наши в портянках, в обмотках воюют, – рассказывает Валентина Атрошкина. – Сигареты у завоевателей в портсигарах золоченых, а наши махорку крутят. На столе у немчуры разносолы да шоколады, а наши похлебку из пшена на воде едят. Но не помогли фрицам шелка да разносолы, погнали их с нашей земли! А до того, конечно, тяжко было… Однажды мы, детвора, вышли на свет божий, пока немцев не было, ну из любопытства пошли в хату, где был их штаб. А на столе – здоровенный блок, размером с ящик, сладкой розовой помадки. Мы все пальчиками сковырнули да и попробовали. Голодные же. А в лакомстве следы остались. Ох и рассвирепел фриц, когда вернулся. Тетку нашу к стенке поставил, автомат направил и орет, что она не умеет детей воспитывать. Мы на колени упали, молимся, плачем: «Пан, больше не будем». К счастью, немец оказался отходчивым».

Помнит и такой случай. Раз зашел к ним в жилище фриц и говорит тетке: «Марта, а что у тебя кастрюли пустые и печь не топится?» А она ему возьми да и брось в сердцах: «Черти вас принесли, всё у нас отобрали, а наши дети голодные». Он схватил двух мальчишек лет пяти-шести и ушел.

«Тетка в слезы. Думает, расстреливать повел, чтобы не мучились. Уже пожалела о том, что сказала, – вспоминает Валентина Ивановна. – К вечеру глядим в окно: тащат тележку. Веревки в детские плечики впились. Оказалось, дал он им мешок овса нечищеного, которым немцы лошадей кормили. Так мы все: и стар, и млад – всю ночь этот овес вручную шелушили, есть хотели. Благодетель, что б ему неладно было!»

Самая тяжёлая работа

В 1944 году семья Валентины Ивановны перебралась в уцелевшую после бомбежек и пожаров деревню Золотые Пруды. Да и тамошний колхоз чудом уцелел, школа. «Мазанки стояли обгоревшие, без крыш, вот мы одну такую и заняли, – говорит Валентина Атрошкина. 

«Из палок делали перекрытия, сверху укрывали камышом, так и жили. Мама одна, а нас трое, еще дед с бабкой. Мы всю траву, которая в деревне была, поели. Ножиком секли и делали лепешки. Воробьев ловили. Как выжили? Надеялись на Бога, что спасет. Самая старшая из детей я – девять лет, поэтому сразу пошла в колхоз. Мы, дети, там морковку выбирали, картошку копали, свеклу пропалывали. На каникулах в сельсовете дежурила. По телефону передавала данные в райком. Бралась за любой труд. Но самая тяжелая работа в моей жизни была сразу после окончания войны – собирать в полях тела убитых солдат. Запрягали лошадку, с нами на воз садилась взрослая бабенка. Вот мы, детвора, разбегались по округе, если кого находили, то звали ее. Многих и опознать было трудно. Грузили на телегу и хоронили всех в братской могиле – одном из пустующих погребов».

Камень грузила вагонами

В 1955 году Валентина вместе с мамой, дедом и бабушкой переехали на Урал, в Челябинскую область, город Троицк. На следующий же день двадцатилетняя девушка вышла на работу в карьер грузчиком. И за ночь вручную сама нагрузила вагон камня. За что получила 360 рублей. Этих денег как раз хватило на небольшую землянку, где и поселилась вся ее родня. На следующий день в карьере Валентина повстречала своего будущего мужа. Александр Михайлович Атрошкин работал там экскаваторщиком.

«Сразу и стали жить. Я считалась богаче, чем он, потому что в его землянке теснилось больше людей: мать, отец и четверо детей, – смеется сегодня Валентина Атрошкина. – Поэтому он пришел к нам. Через год у нас родилась старшая дочь Светлана. Вечером я отгрузила вагон камня, а утром схватки. Как раз вышел новый закон, и мне дали целых 56 дней декретного отпуска. Иначе пришлось бы сразу выходить в карьер. Мы за работу очень держались. Кем я только ни была: грузчиком, продавцом, железнодорожным рабочим. На сепараторе молоко прогоняла. Полтора года секретарем в сельском совете потрудилась. Словом, куда отправляли, туда и шла. Пенсию оформила в 1985 году, когда исполнилось 55 лет. Но потом еще работала 5 лет до 1990 года. У меня золотая мама была, Евдокия Семёновна. Четверых детей помогла мне вырастить».

Во имя Великой Победы

Недавно Валентине Ивановне исполнилось 85 лет, тринадцать из них она живет у младшей дочери Галины в Муравленко. Несмотря на свой почтенный возраст, бабушка вышивает прекрасные картины, вяжет носочки для многочисленных близких и заряжает окружающих своей неуемной энергией и оптимизмом, декламируя поэтические строки любимых авторов. Главное ее богатство – это дети, 8 внуков и 19 правнуков. За судьбой каждого она внимательно следит и обязательно участвует. Несмотря на то, что живут в разных городах, каждый год 9 Мая они становятся в строй «Бессмертного полка», чтобы почтить память не только своих дедов и прадедов, но и всех тех, кто положил жизнь во имя Великой Победы.

Другие новости по теме:
Баннер
Баннер
Баннер